НАУКА ПОБЕЖДАТЬ ОТ НИКОЛАЯ САМОНЧИКА

Почти 45 лет буровой мастер Николай Михайлович Самончик служил нефти, участвовал в освоении месторождений нефти и газа в Беларуси и России.

Его труд отмечен почетными знаками «Трудовая доблесть», «Молодой гвардеец пятилетки», «Отличник нефтяной промышленности СССР», а также Победителя социалистического соревнования, Ударника десятой и одиннадцатой пятилеток. Он награжден орденом Трудового Красного Знамени, медалями «Ветеран труда» и «За освоение недр и развитие нефтегазового комплекса Западной Сибири». В Российской Федерации ему присвоили звание «Почетный работник топливно-энергетического комплекса».

Факты биографии

Родился на Гомельщине в Речице в январе 1950-го. С детских лет отличался настойчивостью, трудолюбием, самостоятельностью, понимая уже тогда, что его будущее зависит во многом от него самого. Отец — Михаил Фёдорович — работал на ткацкой фабрике, а мама — Зинаида Григорьевна — на обувной. Время было непростое, бедное. С шестого класса Николай уже пас телят в совхозе, зарабатывая себе к школе на костюм. Поработав после армейской службы помбуром в управлении «Речицабурнефть», в 1970-м поступил на Львовщине в Дрогобычский нефтяной техникум. Во время учебы познакомился с будущей женой. На третьем курсе сыграли свадьбу. После распределения переехали в Речицу. Поселились в небольшом домике Самончиков, где в трех комнатах расположилась большая семья. «У Николая Михайловича был старший брат и три сестры, — вспоминает Мария Юрьевна, жена Николая Самончика, — семья большая, добрая, дружная. Они никогда не ругались. Я благодарна им за то, как они меня встретили, как приняли».

Белорусский трамплин

В 1972 году Николай был принят помощником бурильщика в Речицкое управление буровых работ объединения «Белоруснефть». Предприятие для него знакомое — здесь во время учебы проходил практику. Через полтора года получил назначение буровым мастером в комсомольско-молодежную бригаду. Таким образом, в 23 года открыл список «доморощенных» буровых мастеров. Комсомольско-молодежное движение в 1970-е годы было в разгаре. Девизом того времени стало выражение: «План — закон, социалистические обязательства — честь». Этот девиз в производственной деятельности развитого социализма имел свой смысл. Призывая брать обязательства, вводя их в соревновательный статус и торжественно чествуя победителей, рассчитывали за счет перевыполнения плана одними бригадами перекрыть недовыполнение другими. Эта «социалистическая игра» приносила свои дивиденды, и Николай Самончик стал одним из героев того времени, искренне приняв правила игры. Своими рекордами он задал планку возможного для нескольких поколений буровиков Советского Союза.

Молодежные бригады были тогда образованиями неформальными и жизнеспособными. Здесь у молодежи воспитывалось умение принимать решения и отвечать за них, доказывать на деле право на самостоятельность и умение работать. В середине 1970-х бригада Самончика побила рекорд управления по проходке и производительному времени в бурении. А через год коллектив стал лучшей комсомольско-молодежной бригадой Министерства нефтяной промышленности СССР и получил премию ЦК комсомола Белоруссии в области производства. В тридцать с небольшим Николай Самончик уже имел все самые престижные награды. Почетная Грамота Верховного Совета БССР, знак Центрального комитета ВЛКСМ «Трудовая доблесть», орден Трудового Красного Знамени. Он избирается делегатом съездов ВЛКСМ и ЛКСМ Белоруссии. В нем была какая-то одержимость, смешанная с белорусской обстоятельностью и самолюбием. Стремился знать больше, сделать лучше, ставя дело превыше всего. Гордился результатами своего труда, своей бригадой, людьми, подготовленными и воспитанными им, увлеченными, как и он, будущими трудовыми победами. Вместе с тем Самончик всегда оставался в тени, старался не привлекать к себе внимания.

Штрихи к портрету

«Когда Николай Михайлович возглавил наш коллектив, он начал с наставничества, — рассказывает Анатолий Николаенко — он работал в одной бригаде с Самончиком с 1974 года. — На первых порах выходил со всеми вахтами, готовил людей. Пока обучал, практически жил на буровой. В итоге у нас появилась уверенность, слаженность в действиях. Поняли: достойный труд гарантирует хорошую зарплату. Самончик научил нас работать».

Иосиф Веселовский долгое время работал с Самончиком в одной бригаде. «Что запомнилось... — вспоминает он. — Будучи буровым мастером, он сделал ставку на обучение коллектива. Наладил дисциплину: нерадивых и попавшихся на спиртном увольнял не сразу — давал шанс. Постоянно делал короткие пометки в блокноте: по спуску-подъему, подбору долот, компонентам бурового раствора… Информацию потом использовал при «разборе полетов». Чувствовал ответственность, понимал, что буровому мастеру можно полагаться только на себя».

В середине 1970-х в качестве помощника бурового мастера Александр Призенцов, ставший впоследствии заместителем генерального директора «Белоруснефти» по производству, проходил в бригаде у Николая Михайловича стажировку после института. «У меня было много вопросов, особенно по заполнению документации, — вспоминает он. — Ответы удовлетворяли. Заметил сразу: организация труда на высоте, коллектив дружный, вахты работали как автомат. Увидел много полезного для себя в общении Самончика с подчиненными. Не слышал, чтобы он повышал голос — говорил уважительно, объяснял четко, коротко, понятно». 

Направление — Север

В начале 1980-х объединение «Белоруснефть» включилось в освоение нефтяных недр Западной Сибири. В составе организованной Северной экспедиции Речицкого управления буровых работ бригада Самончика выехала в Томскую область, где трудились буровые коллективы из разных нефтяных регионов Союза. Уже тогда белорусская буровая школа была известна в Миннефтепроме СССР. Молодые белорусские буровики горели желанием доказать, что они могут составить конкуренцию многоопытным российским коллективам. В 1982 году бригада Самончика поставила абсолютный рекорд объединения «Белоруснефть» по объему проходки — в течение года было пройдено бурением 70 тыс. м горных пород. В 1984-м коллектив сдал заказчику 24 скважины, часть из которых — досрочно.

- С Николаем Самончиком я знаком с середины 1970-х годов, — рассказывает Владимир Гошкис, сегодня — председатель Совета ветеранов объединения. — Но ближе узнал его в Западной Сибири, когда работал в Северной экспедиции РУРБ. За сравнительно короткое время бригада Самончика — Пухты освоила большинство премудростей бурения скважин в условиях Сибири. В июле 1982-го коллектив замахнулся на месячную проходку в 9 тысяч метров горных пород. Результат оказался выше, чем у известных тогда мастеров-рекордсменов Стрежевского УБР Фарваза Рамазанова и Талгата Фаттахова. В августе бригаду посетили руководители блока бурения «Томскнефтегаз» во главе с его генеральным директором Леонидом Филимоновым, впоследствии Министром нефтяной промышленности СССР. Он поздравил Николая Михайловича и коллектив бригады с рекордом, предложив местным буровикам учиться у Самончика.

Почти четверть века Николай Михайлович работал в Западной Сибири. За успехи в освоении Севера его труд отмечен медалью «За освоение недр и развитие нефтегазового комплекса Западной Сибири», ему присвоено звание «Почетный работник топливно-энергетического комплекса». В 1985 году он был удостоен Государственной премии СССР.

Возвращение

Во времена развала Союза, когда резко сократилось эксплуатационное бурение на российском Севере, Самончик перешел в капитальный ремонт скважин, а в 2003-м вернулся домой, в Речицу. Здесь в самом разгаре был сравнительно новый вид геолого-технических мероприятий — бурение боковых стволов. И такой многоопытный специалист, как Николай Самончик, пришелся ко двору в управлении по повышению нефтеотдачи пластов и ремонту скважин. Он возглавил бригаду подземного и капитального ремонта скважин.

Так повелось, что освоение новых технологий, новой техники всегда доверяли лучшим. Самончик всей своей трудовой биографией подтверждал эту истину. На этот раз ему доверили внедрение нового бурового станка румынского производства — TD-160. Позже «румынку» передали в эксплуатацию в Западной Сибири дочернему предприятию «Белоруснефти». А спустя какое-то время Николай Михайлович вернулся на Север. Он помогал молодому поколению белорусских буровиков адаптировать знакомую ему технику к новым условиям эксплуатации. «Освоение новой техники и технологий можно доверять только лучшим, — считает Владимир Грыцкив, работавший главным инженером УПНПиРС в начале 2000-х. — Два качества отмечу у Николая Михайловича. Его профессиональную скрупулезность, тщательное изучение агрегатов и оборудования, прежде чем начать внедрение, и высочайшее качество освоения. После него технику смело можно было отдавать в эксплуатацию».

Буровой мастер

Буровой мастер — лидер коллектива, должность не для равнодушных. Самончик — человек деятельный. «Конторская работа не про меня», — говорил он. В бригаде знали: не сидится Михайловичу в вагончике. И днем, и ночью — на мостках, на территории буровой. Он редко был в отпуске. Когда уходил на заслуженный отдых, в отделе кадров подсчитали, сколько дней не использовал. Общее число перевалило за 150. Умел работать с людьми. До сих пор дома висит список членов его бригады, где написаны фамилии, имена, отчества, даты рождения. Всегда поздравлял своих, видел в этом уважение к человеку.

- У Николая Михайловича была природная жилка — он не оставлял мелочей ни в профессии, ни в жизни, — рассказывает Владимир Гошкис, — поэтому пробуренные скважины сдавали заказчикам с первого предъявления, подчеркивая тем самым высокое качество буровых работ. За годы совместной деятельности в УПНПиРС во мне утвердилось мнение о Самончике как о высоком профессионале-буровике и человеке, который сам себя создал. Он щедро делился своим опытом и видел в каждом члене бригады истинного нефтяника.

- Это выдающийся буровой мастер, человек универсальных профессиональных знаний, — дополняет Александр Гавриков, сменный мастер, работавший с Самончиком с 2007-го по 2015-й в Беларуси и в Калининградской области. — Одна из его сильных сторон — планирование работ. Тщательно консультировал бурильщиков перед вахтой. Заявку на оборудование и инструмент делал заранее. Сменщику оставалось только контролировать ход работ. Все было направлено на предупреждение возможных осложнений.

В своей книге «Белоруснефть: очерки по истории», рассказывая о Николае Самончике, Александр Чурилов выводит «очень простую формулу, которой вольно или невольно придерживался мастер бурения скважин — преданность делу и личный пример». О роли лидера в коллективе, о философии бурового мастера не раз размышлял и сам Николай Михайлович: «По моему мнению, быть лидером в небольшом коллективе гораздо сложнее. Особенно в буровой бригаде. Ты на виду у всех. Вместе трудишься, ешь, спишь, со всеми поровну делишь удачу и неудачу. Поэтому на первом месте у бурового мастера должна стоять человечность, а потом профессионализм…» Именно через общечеловеческие ценности он пропускал и производство, и разнообразные социальные катаклизмы, и свою жизнь. Его рабочий талант — в неподдельном энтузиазме, предельной ответственности перед товарищами и самим собой, в примере искреннего служения профессии. В подтверждение этому фрагмент из книги Алексея Ерошенко «Белорусская нефть: люди и время»: «Однажды на большом всесоюзном буровицком форуме Самончику задали нестандартный и потому неожиданный вопрос: чего он больше всего боится. Отреагировал мгновенно — стыда. Сегодня сработать хуже, чем вчера, — стыд. Сделать аварию — стыд. Не помочь товарищу — стыд. Пойти в обход технологических нормативов — стыд».

Об увлечениях

В последние годы жизни Николай Михайлович увлекся садоводством. И здесь он остался верен себе. В его саду, как на буровой, не было мелочей: все выверено, порядок, внедрение технологий «мичуринских».

- Благодаря ему у нас прекрасный сад, — рассказывает Мария Юрьевна. — Ухоженная лоза, вкусный виноград, кусты малины, везде цветы, много карликовых яблонь. Наши соседи и знакомые называли Николая Михайловича не иначе как мичуринцем. И правда, на одно дерево он прививал по 3—4 сорта. В последний год жизни очень хотел увидеть: принялись ли привитые накануне черенки...

- Очень любил Прикарпатье, — вспоминает она. — Мы ездили в мое родное село Косово, это Ивано-Франковский район. Приезжали — и сразу в горы. Нам хватало дней восемь, чтобы почувствовать красоту природы, отдохнуть душой. И обратно. Долго отдыхать не умел, а может, и не хотел.

«К животным у Николая Михайловича было особое отношение. Как-то привез домой щенка с буровой, не мог бросить. Вот уже 14 лет он с нами. В доме живут еще две кошки, его любимицы. Бывало, только заходит домой, а все уже около него трутся, шумят, оспаривают место около хозяина. А когда кошки и собачка чем-то болели, сильно переживал, будто болел сам».

О семье, друзьях

Мария Юрьевна продолжает: «За пятьдесят лет совместной жизни всякое было. Жизнь прожить — не поле перейти. Главное, шли вместе: любили, помогали, поддерживали друг друга». У Самончиков двое сыновей и пять внуков. Дети Николай и Дмитрий продолжили дело отца, по стопам дедушки пошел и внук Юрий. Все они трудятся в объединении «Белоруснефть». «У детей было все, что надо, — говорит Мария Юрьевна. — Он был для них авторитетом, требовал, чтобы в доме, школе все было в порядке, чтобы меня слушались. Нельзя было сделать что-нибудь не так, чтобы не расстроился папа. Его ждали дети. Ждали уют, чистота и порядок».

- Судьба подарила ему надежных друзей, — размышляет Мария Юрьевна. — В День нефтяника собирались у нас в саду. Николай Михайлович был гостеприимным хозяином. Как-то пьют вино — его он делал по особой технологии. Едят шашлык, в приготовлении которого он также был непревзойденным мастером. Разговаривают о работе да о работе, как будто других тем нет. Я не сдержалась — поругалась… Посмеялись, покурили и опять за свое… Поняла тогда, это не просто о работе — это их жизнь.

3 333 метра

Все новые буровые агрегаты в УПНПиРС внедряла бригада, которой руководил Самончик. И освоение мобильной буровой установки АРС-140 отечественного производства тоже доверили ей. Когда техника была подготовлена, подоспел и контракт. Планировалось построить три боковых ствола для «ЛУКОЙЛ-Калининградморнефть». Николаю Михайловичу надо было ехать в командировку, а здоровье категорически этого делать «не советовало». Однако при том раскладе только ему можно было доверить такую работу. «Самой трудной задачей оказалось строительство первого бокового ствола на Ушаковском месторождении, — вспоминал Александр Гавриков. — Сравнительно долго подбирали породоразрушающий инструмент и буровой раствор. Зато следующие два ствола построили без проблем в кратчайшие сроки. Сказался высший пилотаж Самончика, который был верен себе во всем: технологической дисциплине, своевременности исполнения, качестве работ». Три тысячи триста тридцать три метра, которые прошли боковыми стволами в Калининградской области, по сути, стали последними в его карьере бурового мастера. Именно здесь он решил уйти на заслуженный отдых. «После этой командировки, — вспоминает Мария Юрьевна, — здоровье его ухудшилось. Я была против нее. Но разве его остановишь! Он решил. А если решил, то всякие разговоры на эту тему были бесполезны».

Железная логика

Самончик умел выстроить железную дисциплину и в бригаде, и дома. Она всегда выручала его в трудные минуты, стала основой его авторитета. Но эта дисциплина особого рода. Николай Михайлович одинаково самоотверженно относился и к своему делу, и к коллегам, защищая их. Точно так же защищал и оберегал жену, детей, друзей, без заботы и любви которых себя не представлял. Но его железная хватка в работе и железная логика не подавляли человека, а, скорее, помогали правильно понять суть требований, выправить собственные ошибки и, приняв науку побеждать от Самончика, учиться у него. Незаурядные педагогические способности Николая Михайловича подтверждались профессионализмом специалистов, наставником которых он был. Среди них орденоносцы и рекордсмены буровые мастера, делающие честь белорусской школе бурения: Анатолий Николаенко, Пётр Курлович, Владимир Воробей, Алексей Войтович, Василий Анденко, Дмитрий Ильинов, Александр Гавриков. А еще многие и многие другие специалисты, прошедшие с ним школу строительства скважин в Беларуси, на Севере России, в Калининградской области. Конечно, можно сказать, что буровой мастер Самончик сделал себя сам. Однако его феномен не возник на пустом месте. Среди учителей он называл бурового мастера Василия Шпака, у которого после техникума осваивал буровицкую науку. Многому научился у буровых мастеров Алексея Кузнецова, Александра Кочкурова, Василия Воловодова. Но нефтяника сделал из него все-таки мастер по сложным работам Герой Социалистического труда Пётр Жеглов. «Батя» — так уважительно звал его Николай Самончик, с гордостью считая своим учителем.

Николай Михайлович Самончик — яркий представитель поколения белорусских нефтяников периода «социалистического соревнования» — времени неподдельного энтузиазма и производственных рекордов. С его именем связана история становления объединения «Белоруснефть» и белорусской буровой школы, ее заслуженного авторитета в нефтяной отрасли Советского Союза.

Фото архив РУП «Производственное объединение «Белоруснефть»